Но где возможно будет отыскать эти истоки? Ответ не представляет сомнений. В мифах, честном описании старейших эпох.

И.Я.Бахофен

Восстановление и распространение.
Европейские исследователи эпохи Великих географических открытий, с пятнадцатого по восемнадцатый век нашей эры, были озадачены схожими чертами, которые они обнаруживали у примитивных племен, порой отрезанных от мира настолько, что они даже не знали о том, что соседний остров тоже населен людьми. Европейцы были поражены, обнаружив, что некоторые верования и легенды, мифы и традиции, обычаи и табу были распространены по всему миру, от Сибири до южных морей, отличаясь только в деталях.
Именно открытие этих бессчетных сходств привело антропологов девятнадцатого века, в первую очередь немецких ученых Георга Вайтца и Адольфа Бастиана, к формулировке теории об «автохтонности» местной эволюции. Согласно этой теории все люди в своем развитии проходили через определенные стадии, не получая никакого благоприятного воздействия в развитии из-за отсутствия контактов и примеров. К двадцатому веку эта теория «впала в забвение, из которого ей и не стоило появляться», по словам А.К. Хэддона, и ее место заняла диффузионистская теория. Эта теория, в настоящее время принятая большинством думающих ученых, считает, что «развитие произошло в единственном центре, и затем распространилось по всей земле»(2). Все еще не решено, где же мог быть этот исходный центр. Последние археологические находки вроде бы указывают на исток на территории Анатолии, но и Анатолия могла быть только последним оплотом исходной цивилизации. Остается большой вопрос, была ли «диффузия» следствием миграции народов из исходного центра, или цивилизация была «сознательно рассеяна по миру» в те забытые века, когда путешествия по свету были обычным делом.

Если правильным ответом является распространение из единого центра, то тогда не должно было бы быть явлений регресса, который очевидно имел место у многих народов мира. «Сознательная колонизация» неким превосходящим народом объясняла бы факт того, что с угасанием центральной цивилизации весь мир не только прекратил развиваться, но и фактически откатился в дикость. Наши исследователи обнаружили, что «дикари» по всему миру «своим фольклором, своими обычаями, и своими противоречивыми метафизическими идеями не оправдали свое положение», и не как чистых первобытных людей, свежевышедших из рук создателя, но тех, кем и были – «положение цивилизации, деградировавшей до дикости». (3)
Чем глубже мы исследуем народы, например в области языка, тем более сложными мы их обнаруживаем. В Ирландии одни из первых поселенцев, Фирболги, «маленький народ» ирландских мифов, сохранили древнее знание, которое даже их завоеватели, блистательные и одаренные Туата де Даннан, находили не полностью понятным. А Сыновья Миля, завоевавшие Туата, как все поздние кельты, «утратили комплексную астрономическую систему, и сохранили старые идеи о бессмертии души только самым смутным образом». (4) «Общей религией архаичных цивилизаций», пишет Джон Рис, «от Балтики до Гибралтара, был друидизм» (5) А друидизм был религией кельтов. Друидизм может быть отслежен до самых древних времен, продолжает Рис, глубже кельтской Европы, до Эгейской эры. Когда-то все друиды были женщинами – друидками; и даже в римские времена, согласно комментариям Цезаря, женщины-друиды давали советы кельтским вождям Галии. В первом веке нашей эры, согласно Тациту, объектом почитания друидов была Великая богиня, чье святилище находилось в дубовой роще на острове в море. (6)

Шумеры и кельтский крест
“Познания друидов в исторические времена, их знания астрономии и физики, и их идеи о бессмертии души были слишком детальными для того, чтобы быть изобретенными варварами». (7) Где же могли они получить эту древнюю мудрость – мудрость, засвидетельствованную моряками, и, значительно позднее, Орфеем из Фракии?
Можем ли мы предположить, что центр великой утраченной цивилизации, где бы он не располагался, был разрушен глобальным мировым катаклизмом в десятом тысячелетии, когда Северный полюс переместился в Суданскую котловину, и немногочисленные остатки их вождей оказались на положении беженцев в горных крепостях Эгейской Фракии? Ведь во Фракии древние научные знания были сохранены до времен Орфея; во Фракии греки классической эпохи находили следы древних технологий, находившихся за пределами их собственных возможностей. (8) Фракия, согласно Апулею, была родиной ведьмовства (женской мудрости), также неподалеку от Фракии жили амазонки, народ голубоглазых женщин, вовсе живших без мужчин, и убивавших каждого мужчину, который осмелился нарушить их границы.(Кельтская мифология также рассказывает о стране женщин, похожих на народ амазонок из эгейских легенд. «Традиция о земле женщин», пишет Джон А. МакКаллох, «все еще существует в ирландском фольклоре»). (9) Возможно, что единственными спасшимися в катастрофе были мудрые женщины, и, чтобы поддержать существование своего народа, размножение партеногенезом стало обычным. Это бы объяснило древний миф, сохраненный Платоном, что все их предки были женщинами, и метод репродукции, практиковавшийся Амазонками.Поскольку, согласно легенде, хотя они жили без мужчин, амазонки растили своих дочерей, но убивали мальчиков, рождавшихся у них.
Фракия, как мы должны отметить, была также местом рождения и убийства Орфея, «загадочного человека античности». Кроме прочего, друиды ведут свое начало из Фракии.Друидизм вполне может быть древней исходной религией, и было бы интересно проследить его происхождение из изначальной религии через шумеров, кельтскую Европу и до современности.
В шумерской религии богиня-создательница Тиамат возникла из вод Эритрейского моря (в наши дни называемого Персидским заливом), как женщина-рыба, и научила людейвсем необходимым ремеслам: «как возводить города, как основывать храмы, как составлять законы, и, вкратце, научила их всему, что смягчило их нравы и цивилизовало их жизни», как пишет Берос из Вавилона в четвертом веке до н.э. «И с тех времен ничего значимого не было добавлено, столь всеобъемлющими были её советы», говорит Полигистор. (10) Считалось, что это событие произошло около 16 000 до Р.Х., но более поздние даты кажутся более реалистичными. Тиамат могла быть матриархальной царицей остатков утраченной фракийско-анатолийской цивилизации, которая в девятом или десятом тысячелетии посетила свою колонию в Персидском заливе и обучила свой народ утерянным знаниям цивилизации.
Река Ефрат тогда текла, как и сейчас, из центральной Анатолии до своего устья в Персидском заливе, и существуют геологические свидетельства того, что тогда она была гораздо шире и глубже, и даже в библейские времена, по сравнению с нынешними.
Тиамат могла приплыть вниз по реке из Анатолии или близлежащей Фракии на корабле, украшенном носовой фигурой морской девы - существа из древних легенд, наполовину рыбы, наполовину человека. В поздней вавилонской мифологии морские девы трансформировались в морского мужа/ водяного Оаннеса. Но морские мужи/ водяные в мифической зоологии являются аномалией, и Оаннес очевидно представляет из себя позднюю патриархальную попытку маскулинизировать образ принесшей цивилизацию женщины.
К нашей гипотезе о близкой вертикальной связи между матриархальными кельтами и утраченной цивилизацией также относится то, что морские девы в поздней мифологии существовали почти исключительно у кельтов. «Преобладание легенд о морских девах у кельтского населения», пишет Сабина Бэринг-Гулд, «означает, что эти нимфы были изначально божествами этих народов» (11) Это также указывает на то, что кельты, которые в исторические времена не были мореплавателями, в какое-то время должны были иметь прочную связь с морем, местом обитания морских дев. Моргана ле Фей из артурианского цикла, Морриган ирландского фольклора, Моргана из остатков кельтского наследия в датских и итальянских легендах представляют собой одну и ту же волшебную королеву, что имя означало «Дитя моря»; «мор» - это кельтское слово, означающее «море».
Связь между крестом и кельтскими морскими девами, или водными богинями, видна на древних дохристианских кельтских монетах, представляющих собой увлекательное поле для исследований. Эти монеты были найдены в Марселе, у Луары, в Кемпере, и других частях гальской Франции, а также в Испании и Британии, и все они демонстрируют крест в качестве знака или инсигнии древней кельтской богини, которая может быть и самой Тиамат.
Важно, что крест был также и друидическим символом; и друидический крест, как и те, что были изображены на кельтских монетах, имел закругленные перекладины равной длины – в форме трилистника или листа четырехлистного клевера. Именно по этой причине, а не в связи с какими-либо христианскими аналогиями, трилистник почитается в кельтской Ирландии, и четырехлистный клевер считается символом удачи для всего современного кельтского мира.
Очень заманчиво отметить, что такой же равносторонний крест был эмблемой Посейдона, греческого божества моря, «водяного бога», который, согласно Платону, был божеством атлантов, в честь которого был назван их главный город. В крито-греческой мифологии Посейдон был сыном-консортом Великой богини Крита и Микен, богини Потнии. В естественной эволюции мифа богини почти неизбежно превращались в богов, особенно когда они были важными богинями-создательницами. У.Р.Смит пишет, что был удивлен, когда обнаружил, что богини древних семитов «изменили свой пол и стали богами», причем в исторические времена. (12) А Бак указывает, что буквально недавно, пять столетий назад, Атеа, великий бог Полинезии, был богиней. (13) Так что подобное могло произойти и с Посейдоном.
Изначально он мог быть богиней – той самой богиней, Тиамат-Потнией, великой богиней-создательницей Шумера, Крита, Атлантиды и кельтов. Его эмблема, крест, таким образом становится изначальной эмблемой Великой богини, как это сохранилось в кельтской религии.Равносторонний крест был обнаружен на погребальных урнах гинократических этрусков, и, что более важно, на древних финикийских монетах, на обороте которых был изображен священный бык, символ гинократии. На территории древнего Вавилона были найдены монеты с изображением богини Астарты (Иштар-Тиамат), держащей в руках идентичный крест, и водрузившей ноги на форштевень корабля!
Этот кельтский крест, отличный от крестов другого рода, которых существует великое множество, был широко распространен в доисторические времена, поскольку он был обнаружен даже в далекой Океании, высеченным на священных камнях Новой Гвинеи и острова Пасхи. В Австралии была найдена подвеска-амулет из нефрита,вырезанная в форме кельтского креста, представляющая собой точную копию амулета, найденного в Египте в Тель-эль-Амарне, развалинах древнего города, где Нефертити и фараон Эхнатон держали двор тридцать пять столетий назад.
Индейцы сиу и алгонкины из Северной Америки, также, как и арктические атабаски и племена Центральной Америки, связывали равносторонний крест с лунной богиней (водяной богиней), и арауканские лунные жрицы использовали его в своих священных ритуалах.
В Китае и Тибете кельтский крест «отчетливо изображался в святилищах Великой богини, и был широко распространен в качестве религиозного символа по всей западной Азии». (14) В развалинах Акрополя в Сузах, древней столице Персидской империи, расположенной на месте еще более древнего шумерского города, крест был найден на осколках ваз из храма.
И, наконец, в Испании были найдены древние кельтские монеты, на которых кельтский крест объединялся с быком и полумесяцем – оба изображения являются древними символами богини и женского владычества.
Христианский крест, с длинной вертикальной перекладиной и короткой горизонтальной, имеет другую историю, как мы увидим в Главе 6 («Сексуальный символизм»).
**две строки нераспознанны** души и ангелов-хранителей как духов любимых умерших. Гесиод, «певец матриархата», в восьмом веке до н.э. писал о вере в ангелов, как в духов-хранителей усопших, (15) как о концепции, которая уже не увлекала греков классической эпохи. Идея о выживании души в форме ангела была, несомненно, свойственна исходной религии, и сохранилась только среди кельтов.То, что Джерард Мерфи называл «странным очарованием кельтской мифологии» может иметь свои корни в том факте, что кельтские мифы являются последними отголосками первичной универсальной религии эры матриархата – религии, чьи следы погребены глубоко в подсознании современных людей как самая глубинная часть их души.
Эти идеиотвергаются и опровергаются христианством, как и иудаизмом до него. Святой Павел настаивает, что наша единственная надежда на выживание состоит в воскресении тела в момент последнего суда; и Ветхий Завет, как и египетский атонизм, учит, что не существует бессмертия никакого рода. В христианской и иудейской ангельской традиции, происходящих из персидской космогонии, ангелы представляют собой совершенно отдельные сотворенные существа – никогда не бывшие людьми, и только наполовину божественные. Однако, в христианских верованиях ангелы предстают маскулинными, в то время как в греческой и кельтской религиях ангелы, духи или души-анимы умерших всегда феминны. **Это иронично, что** в христианском символизме ангелы, изображенные в виде мужчин в церквях, являются образами никого иного, как самой Великой богини. Хотя ее культ был безжалостно истреблен Римом, и ее храмы были приспособлены под христианские церкви, ее крылатые изображения продолжали изображаться на римских монетах, в противостоянии новой христианской иерархии Константинополя. Что могла сделать нуждающаяся церковь, как не принять ее в качестве «ангела Господня», архангела Михаила? (16) Но вернемся к Фракии. Из Фракии вышли позднейшие поколения, и через узкий Геллеспонт пришли в Анатолию, где основали «доисторические» города Чатал-Хююк, Мерсин, Хаджилар и Алалах, среди прочих, которые только недавно были отрыты археологами.
Знания, которыми владели эти матриархальные люди, объясняются расцветом, как мы предполагали, великой шумерской цивилизации, «у которой, кажется, никогда не было начала», как жалуются историки.
“Буквально за ночь, если можно так выразиться», пишет Торкильд Якобсен, гарвардский шумеролог, «[шумерская] цивилизация … ворвалась в бытие, оформленная во всех своих основных чертах». (17) Их знание астрономии превосходило знания современных людей до 1930 года, когда Клайд Томбо открыл *** планету Плутон, и только в 1781 году ******* Уильям Гершель открыл Уран, одиннадцатую планету, и Урбен Леверье открыл Нептун, восьмую. В то же время на печатях, откопанных на руинах древнего Шумера, наше солнце было изображено со всеми девятью планетами, вращающимися вокруг него. И не только, некоторые печати изображали другие солнца, кроме нашего, с еще неоткрытыми мирами на их орбитах. (18) Гелиоцентричная вселенная и множественность миров, верование, которое клеймилось христианской церковью как ересь всего только четыре столетия назад, было известно древним шумерам семь тысяч лет назад. Как, каким образом подчерпнули они эти знания?
Копятся свидетельства, что Анатолия, которую ранее археологи отвергали как место, не имеющее никаких следов ранних цивилизаций, может быть точкой зарождения всех исторических цивилизаций. Здесь не только дремали семена всех утраченных античных цивилизаций, ожидая момента, чтобы взорваться ростом и вырасти в цивилизации Шумера, Крита и Египта, но и, когда они были разрушены патриархатом, исходное зерно снова нашло свое укрытие под паром в земле Анатолийской Ионии. Позднее оно проросло до исторических времен в славу Афин и великую кельто-ионийскую цивилизацию, которая окончилась только полторы тысячи лет назад с приходом официального христианства, и последующего падения Рима, двух взаимосвязанных событий, которые возвестили собой начало Темных веков средневековой Европы.

Орфей и Друидизм
Фракия была истоком анатолийского чуда, связующим звеном между утраченной великой цивилизацией и всеми цивилизациями исторического периода, включая нашу собственную. «Фракийцы», писал Геродот, «жили среди высоких гор, скрытых лесами и увенчанных снегом… Их оракул находился на вершине высочайшей горы, и их прорицательницей была женщина». (19) Из Фракии пришли девять Муз, «горных богинь», и Фракия была домом загадочных менад, о которых мы сейчас поговорим.
Во Фракии почиталась богиня Диана, и ее почитание принимало формы, сходные с практиковавшимися древними кельтами Британских островов: и фракийцы, и кельты, согласно Геродоту, неизменно сопровождали свои приношения богине, и больше так не делал никто, согласно Геродоту, «пшеничной соломой»: с самых давних времён, пишет Геродот, «гиперборейцы» (народ дальнего севера, т.е. Британских островов) отправлял свои приношения в храм Дианы на Делосе. Эти дары, обернутые в пшеничную солому, отправлялись большей частью по суше, через Европу к Адриатическому морю, дальше по Коринфскому морю в Эвбею, потом на Тинос, «откуда тинийцы, без остановке на Андросе, наконец доставляли их на Делос» в Эгейском море. «Женщины Фракии», продолжает он, «в своих пожертвованиях царственной Диане всегда приносили пшеничную солому вместе со своими дарами. Я могу подтвердить, что это так, исходя из моих собственных знаний».(20) Но обычно дотошный Геродот не дает никаких объяснений схожести обычаев этих двух далеко живущих друг от друга народов.
Согласно Гальфриду Монмутскому, первых бриттов в Англию направила сама Диана Делосская. Когда Брут, легендарный основатель Британии, обратился к ней на Делосе, она пообещала ему, что он будет прародителем великого народа: «Дальше, чем садится солнце, за владениями галлов, там в море лежит остров. Через годы этот остров станет надежным обиталищем для твоих людей. Там от тебя родится народ королей, и весь земной круг будет принадлежать им». (21) Важно, что Брут, прародитель британских кельтов, был анатолийцем. Изгнанный из Италии, куда он попал после поражения троянцев во главе с Энеем, он искал убежища в Греции, откуда тоже был изгнан. На Делосе он узнал свою истинную судьбу, и в благодарность богине он пообещал, что она навечно станет богиней для всего его народа. «Мои люди будут почитать тебя через века, и будут возводить для тебя храмы». (22) И история доказала, что он был верен своему слову, поскольку христиане обнаружили, что кельты Галии, Британии и Ирландии глубоко почитают богиню Дану, «Богиню лесных лугов и диких лесов», и ежегодно отправляют дань в ее древнее святилище на эгейском Делосе.
Диана была очень древней эгейской богиней, гораздо древнее, чем ее представляет эллинистический греческий миф о ее рождении вместе с братом-близнецом Аполлоном на Делосе. Необходимо помнить, что греческая мифологи в том виде, как она дошла до нас, представляет из себя поздние эллинистические интерпретации гораздо более древних легенд. Во многих случаях богиню разделяли и переименовывали в соответствии с ее различными именами в разных частях мира. Также, как в поздних мифах бог грома стал Зевсом, Тором, Юпитером, Иеговой, Яхве и т.д., в ранних мифах великая богиня была известна как Потния, Церера, Кибела, Афина, Диана, Артемида, Анат, Исида, Иштар, Астарта, Минерва, Дана и т.д.
Дана (Диана) была богиней европейских кельтов и Британских островов. Ее имя было сохранено во многих географических названиях, начиная с реки Дон в восточной Европе до самого Лондона (23) и до Ирландии, где Туата Де Дананн, «племена богини Дану» были ранними кельтскими поселенцами. Дуб, священное дерево фракийцев и кельтских друидов, был связан с этой богиней. Даже в Италии роща Дианы в Ариции, где Эней сорвал омелу («золотую ветвь») была дубовой рощей. А омела была священным растением друидов.
Кельтская Дана, и делосская Диана классической Греции, обе происходили из Фракии, где ее храм, как говорит Геродот, «находился на самой вершине горы», и чьей «прорицательницей была женщина». Менады были жрицами этой фракийской богини, и поэтому были, как и позднейшие кельтские жрецы Даны, друиды, хранительницами древней мудрости.
Фракийский Орфей, по словам и Платона и Плутарха, имел доступ к древним знаниям, утерянным в эллинистические времена. Он знал, к примеру, что именно Солнце, а не Земля является центром нашего мира, и другие миры с другими солнцами существуют в пространстве космоса, и что другие планеты помимо нашей обращаются вокруг нашего солнца. «Египтяне», пишет Ричард Найт, «определенно не могли сообщить Орфею учение о множественности миров и верном строении солнечной системы, что являлось фундаментальным принципом его философии. Не мог он получить эти знания и от кого-либо, кто был сохранен историей в памяти, поскольку нам неизвестен никто, продвинувшийся бы настолько, что не отверг бы истину, настолько далекую от обычных наблюдений, и так противоречащую свидетельствам несовершенных органов чувств, как сделали все течения греческой философии за исключением Пифагора». (24)
Пифагор, последователь Орфея, учил не только о множественности миров, гелиоцентричности, теории катастрофических изменений, периодической смене полюсов и сферичности земли, но также о теории реинкарнации и бессмертии души. Узнал ли он это от Орфея? И где бы Орфей мог узнать это, как не во Фракии, его родине, стране скалистых горных крепостей, где научное знание древних мореходов сохранялось еще долго, забытое всеми остальными. «Фракия определенно была населена высокоцивилизованными людьми в какой-то давний период времени», пишет Найт, «потому что когда Филипп Македонский в пятом веке до н.э. открыл золотые копи в этой стране, он обнаружил, что они уже были разработаны в значительном масштабе и с большой изобретательностью людьми, хорошо знавшими механику, о которых не осталось никакой памяти в какой-либо части известного мира». (25)
И вот опять мы встречаем золотые копи, шахты древних мореходов, прочесывавших мир ради золота, и знавших о вселенной больше, чем современная наука смогла узнать. Орфей, фракиец, передал свое знание о космосе Пифагору. Могло ли быть так, что Орфей также передал Эпикуру секрет атомарной теории? И Пифагор, и Эпикур были в числе древних философов, чьи работы были намеренно уничтожены во время Темных веков в Европе, когда, по обвиняющим словам Гиббона, свет знаний был умышленно потушен христианской церковью. (26) Прошло больше двух тысяч лет до того, как Кеплер, Галилей и Коперник вновь открыли то, что Орфей, Аристарх и Пифагор провозглашали в древности, и до того, как Альберт Эйнштейн споткнулся о древнюю атомарную теорию Эпикура. Сэр Уильям Гарвей, в его открытии кровообращения, просто вновь обнаружил то, о чем древние уже знали, как утверждал Филострат. (27)
Так же и теория эволюции, за двадцать четыре сотни лет до Дарвина, была известна Анаксимандру, но была позднее дискредитирована Аристотелем. (28) Аристотель «мудрейший из язычников», почитался ранними христианами, которые поэтому и сохранили его работы, в то же время преступно уничтожив труды превосходивших его. Он был глашатаем средневекового невежества, нечаянным союзником отцов церкви. Из-за того, что Аристотель отвергал древние истины, известные шумерам, халдеям, ранним грекам, о том, что Земля – это сфера, вращающаяся вокруг Солнца, христианская церковь смогла так долго защищать его догму что Земля представляет собой платформу, поддерживаемую адскими колоннами, и накрытую куполом небес, над которой услужливо восходит и заходит Солнце.
Но все эти вещи были известны мудрецам во времена до Аристотеля, в седьмом-шестом веке до н.э. – во время, когда Семь Мудрецов так почитались греками классического периода за их знания древней истины, правды, отброшенной и дискредитированной во времена Платона и забытой ко временам Плутарха. Мог ли Орфей передать «древнюю мудрость» мудрецам?
И могло ли быть так, что он умер за то, что раскрыл ее? Согласно мифу, Орфей был убит менадами по очень мирской причине.
Но если менады были друидками, как я предполагаю, в реальности они были хранительницами древней мудрости, и Орфей был ими убит, потому что он, и сам являясь друидом, открыл их секреты.
Согласно позднейшей эллинской мифологии, Орфей был убит Зевсом за «разглашение божественных секретов». (29) Здесь Зевс, очевидно, является анахронизмом, поскольку новый бог не мог быть посвящен в божественные секреты, или «древнюю мудрость», как ее называли греки. Причина смерти Орфея, указанная в этом позднем мифе, может быть правдивой, но привели ее в исполнение менады, друидки, не Зевс.
Друиды, как и Орфей, и Пифагор, учили о бессмертии души и теории реинкарнации, факт, который приводил классических римских авторов к заключению, что друиды Галлии и Британии «испытали влияние Пифагора».(30) Однако дело совсем в другом. Это на Орфея и Пифагора повлияли друиды – менады Фракии. Именно от них Орфей узнал древнюю мудрость, которая перешла к Семи мудрецам, одним из которых был Анаксимандр, наставник Пифагора.
Согласно Порфирию, Пифагор родился на острове Самос в Эгейском море, от отца-этруска и матери-критянки. В ранние годы она был отослан к Милету из Карии, чтобы учиться у Анаксимандра. Позднее он учился у Аристоклеи в великом училище в Дельфах в Фокиде, где позднее другая женщина, Теоклея, ученица Пифагора, стала верховной жрицей. Порфирий ссылается на эзотерический рассказ о некоем Залмоксисе, фракийском юноше, которого любил Пифагор, «которого также звали Фалес». (31) Позже Фалес стал одним из Семи мудрецов Греции, обладателем «древней мудрости», и предполагается, что он пришел из Карии. Но не был ли он на самом деле фракийцем, как Орфей до него? И не был ли Залмоксис, также, как Орфей, друидом?
Порфирий очень мало говорит о таинственном Залмоксисе; однако он подчеркивает кажущийся неважным факт, что «он носил повязку на своем лбу». (32) Это может быть намеком на древний до-друидический аспект исходной веры в богиню, как отсылка на повязку, носимую менадами на некоторых греческих барельефах, и на повязки, носимые позже друидами и друидками Европы.
Гальфрид Монмутский писал, что, когда кельт Брут и его последователи искали богиню Диану на ее острове, «они обвязали свои брови лентами согласно старинному ритуалу» (33) (авторский курсив) Кельтские королевы-воительницы также изображаются носящими ленты на своих висках. Кельтские королевы считались воплощениями богини, и «древние короли и друиды присягали Богине, воплощенной в королеву». (34) «Я заключаю», пишет Э.Р.Доддс, «что Орфей является фракийской фигурой того же свойства, что и Залмоксис – что он – шаман [ священник ], или прототип шамана… Он, Орфей, сочетает в себе профессии поэта, мага, религиозного учителя и оракула… и как все шаманы он посещает подземный мир».
В конце концов он продолжает жить в качестве поющей головы… такие гадательные головы появляются в северной мифологии и ирландской традиции». (35) В «северной мифологии и ирландской традиции» шаманами являются друиды.
Друиды кельтского общества, как Орфей, сочетали в себе профессии поэта, мага, религиозного учителя и оракула. В ирландских кельтских легендах Кухулин, как и Орфей, посещает подземный мир. Валлийский кельтский мифологический герой Бран, снова, как и Орфей, продолжает говорить после того, как его голова была отделена от тела.
В греческом мифе про Орфея и Эвридику, Орфей отправляется в подземный мир для того, чтобы вернуть Эвридику, которая попала туда не по своей воле. Но Эвридика – типичная кельтская королева подземного мира, волшебная королева, сестра кельтской Лорелеи (морской девы), которая завлекает мужчин в опасность. Список кельтских героев, зачарованных волшебными женщинами бесконечен – и начинается он с Орфея.
Описывали, что Орфей мог зачаровать любой камень или дерево своим божественным красноречием, а красноречие было характерной чертой кельтов. Помимо прочего, кельты Галлии, согласно Лукиану во втором столетии н.э., почитали Орфея в образе Огмы, своего бога красноречия; а ирландский кельтский бог Огма был также богом поэзии и речи.
Дуб был священным деревом друидов Галии и Британии; и в Зоне во Фракии в классические времена была роща дубов, посвященная Орфею. (37) Кажется очевидным, что Орфей был древним друидом и, поэтому, древним кельтом. Однако он был друидом-ренегатом, и он встретил свою смерть в руках друидок – священных женщин Фракии. Таким образом, как Фракия является недостающим звеном между утраченной цивилизацией и цивилизациями исторического времени, так и Орфей, загадочный человек античности, является связующим звеном между древней религией и историческим друидизмом, оставившем такие глубокие следы на современных религиозных верованиях Запада.
Ведь друидизм был религией богини; и христиане Европы долго оставались верны своей древней богине. Римляне пытались уничтожить друидизм в своих провинциях, и заходили настолько далеко, что вырубали священные дубы острова Моны (Англси) в Ирландском море – но только из-за их некромантских аспектов. Они не имели никаких возражений против почитания богини – они и сами поклонялись ей. Кельты Ирландии, считавшиеся самыми легкообращенными из язычников, вряд ли вообще были обращены. Они просто изменили имя своей богини на Марию и продолжали почитать ее как и раньше. А ритуальный друидизм ушел под землю вместе с волшебным народом.

Священный бык
Пожалуй, самым распространенным культом древнего мира был культ быка, животного, посвященного Великой богине. Даже в самых дальних отголосках мифов идревности, там, где правила верховная богиня, рядом с ней мы находим священного быка. Древний критский бог Посейдон, сын Потнии (Властительницы) был богом-быком, так же, как и богом-рыбой. Платон рассказывает нам, что Посейдон был богом Атлантиды, и что в Атлантиде быку поклонялись. Первым правителем Атлантиды, упоминаемым Диодором Сицилийским в первом веке до н.э., но не упоминаемым Платоном, была царица Басилея, которая предшествовала Посейдону. Она была той, как пишет Диодор в своем титаническом труде «Историческая библиотека», кто принесла закон, порядок и правосудие миру, после кровавой войны против сил зла и хаоса. Она была королевой-воительницей, совсем в кельтском стиле, прототипом Картимандуи, Веледы, Боудикки и Томирис.
Царица Басилея стала Великой богиней «с тысячью имен, но с единой личностью», которой последовательно поклонялись на протяжении всей истории древнего мира.(38) Невообразимая древность этой великой царицы иллюстрируется фактом того, что она считалась дочерью Геи, первобытной богини, которая в более позднем эллинистическом мифе сотворила мир из Хаоса, и была, таким образом, предшественницей Кроноса, самогó старого «отца времени», который был сыном Геи.
Везде, где распространялась вера в богиню, священный бык сопровождал ее. В Индии, где быки почитаются до сих пор, культ быка был частью культа богини, бывшего предпочтительным там до времени Рамы. Апис, бог-бык Египта, посвященный Исиде, был известен долгое время как «золотой телец» древней Палестины и Сирии. Таким был Молох, посвященный сирийской богине Эа (Тиамат), которой поклонялись как Анат или Нейт среди евреев.
Раскопки в Ниневии, Вавилоне и Уре, а также в меньших городах долины Тигра и Ефрата, рассказали нам о том, что бык сопровождал почитание великой богини-рыбы, Тиамат, которую часто изображали в виде морской девы, как например на печатях, найденных в Ниневии. (89) Посейдона определяют как поздний аспект той же самой богини-рыбы. (40) Культ быка на древнем Крите широко известен публике через историю о Минотавре, который представлял собой поколения священных быков, содержавшихся в роскоши в Лабиринте, и которым, возможно, при случае приносили в жертву пленных дев и юношей. Он был посвящен древней богине Потнии, изначальной богине Крита и, позднее, Микен. Бык и лабрис, двойная критская секира, были символами почитания богини и матриархальной власти во всем древнем мире, и они были нарисованы и вырезаны на стенах пещер палеолитической Европы, в храмах неолитической Анатолии, и в Стоунхендже в Англии, а так же во времена Бронзового века на Крите, Ионии, Пилосе, Микенах, Тиринфе и в итальянской Умбрии и Риме.
В до-эллинистических Афинах священный бык участвовал в почитании Великой богини Афины (41), как рассказывает Аристофан в своих произведениях «Лягушки» и «Облака».Бычий культ Крита, однако, окончился с пришествием Зевса в восьмом веке до н.э. Поскольку, вопреки распространенному мнению, Зевс не имел особого положения в греческой религии, согласно У.К.Ч.Гатри, до времен Гесиода и Гомера. (42) Гомеровское возвышение Зевса в «Илиаде» было анахронизмом, как указывает Леонард Коттрелл. (43) Во времена Троянской войны Зевс был довольно незначительным божеством. На то, что Гомер знал это сам, указывает тот факт, что в «Илиаде» он ставит Афину выше Зевса, царя богов.
Так было до шестого века до н.э., пока греческие «реформаторы», как Гатри называет их (44), не продвинули Зевса на первое место в греческом пантеоне. Орфей вероятно жил непосредственно перед временем религиозных реформ в греческой мифологии. Некоторые мифы помещают его среди аргонавтов, героев из поколения до Троянской войны, около 1300 года до н.э., но более надежные свидетельства датируют его жизнь периодом после дорийского завоевания, и более-менее в одно время с Фалесом, Анаксимандром и Пифагором в шестом веке, или, самое ранее, с Тамирис и Сапфо в седьмом. (Сапфо приписывают спасение его поющей головы с пляжа Лесбоса). На родине Орфея, во Фракии, бык очень долго был священным животным богини, даже в религии орфиков, которая утверждала превосходство Зевса над Герой, бык продолжал оставаться на своем священном месте.
Этот факт представляет собой еще одно подтверждение того, что Орфей было друидом-ренегатом, еретиком по отношению к старой религии. Поскольку друиды Фракии всегда почитали быка, эта традиция осталась среди позднейших кельтов до четвертого века нашей эры. (45) «Бык почитался кельтами, и его заклание было частью друидических церемоний»(46), как это было в орфической и афинской религиях. В Индии, Египте, Крите и Анатолии быка не закалывали, т.е. им не жертвовали. Кельтские пикты Шотландии почитали быка и богиню вплоть до семнадцатого века, когда шотландская церковь нашла необходимым объявить заклание быка крестьянами кощунством.(47) Мы можем проследить культ быка из точки его возникновения на месте утраченной цивилизации (называйте ее Атлантидой, или как хотите) через доисторических шумеров, и к историческим Вавилону, Криту, Египту, Сирии и Греции. Он процветал во Фракии и в кельтской Европе и Британии до современности. И он всегда следовал за культом богини. Последней упорядоченной религией, в которой он появлялся, был друидизм.
В последние десятилетия археологические раскопки на месте «древнейшего города в истории» (48) Чатал-Хююка в Анатолии, была обнаружена связь между мифическим и историческим. Ведь здесь, в месте, где великая богиня, несомненно, имела верховную власть, единственным созданием, разделявшим ее святилища и храмы был ее священный бык. «Она была божеством, и с ней шел священный бык с утраченного континента Платона».

Переводчица: Asya Sbitneva

Авторка: Э.Гулд