Художница воплощает себя в картинах, поэтесса и писательница в слове, поварица в удивительных блюдах, учёная в научных изысканиях, открытиях. Изнасилование - мужской способ самовыражения. Этим мужчина показывает, что он такое, что у него внутри: злоба, отчаяние, грязь. Мужчина тем самым говорит: я не человек, я не животное, я - мерзость, отрава, я всё самое отвратительное, липкое и грязное, что только можно представить. Мужчина насилует не потому, что хочет получить удовольствие от процесса. Ему нужно упоение мнимой властью. Так он оскверняет всех женщин сразу; при помощи изнасилования, как он думает, он возвышается. Жертва изнасилования не может быть осквернена, или, как говорят, «опущена». Это насилующий - осквернён. Насильник не может распространить свою грязь на жертву. «Опущен» тут только насильник, только он разлагается изнутри. Жертва, какую бы боль она не пережила, никогда не станет униженной от произошедшего. Нам стоит перестать думать, что изнасилование ставит жертву ниже насильника. Ниже него ничего нет. Также нельзя думать, что изнасилование ставит жертву ниже других женщин, которые не подверглись насилию. Изнасилование никак не сказывается на статусе жертвы. Изнасилования ничего не говорят о женщинах, но всё говорят о мужчинах. Женщины никак не характеризуются изнасилованиями, это не имеет к нам отношения с точки зрения субъектности. Нельзя сказать, что сам факт существования изнасилований ставит женщин ниже мужчин, или что благодаря изнасилованиям на женщин можно повесить ярлык уязвимого пола. Изнасилования не лишают нас власти и силы, изнасилования как раз возможны только потому, что мы временно утратили свою власть и силу. Изнасилования не характеризуют женщин, то есть мы не являемся женщинами как существами, которых можно изнасиловать. В этом мы не субъекты, эта мерзость происходит вне нашей воли, желания, это для нас некая внешняя сила, которой мы не можем препятствовать массово на данном этапе развития мирового феминистского сопротивления. Триггериться от изнасилований больше должны мужчины, чем женщины. Это им стоит думать о том, какую грязь собой представляют. Но в силу отсутствия эмпатии к женщинам враги не делают этого. До них «не доходит», что грязь и мерзость на планете - только они. Изнасилование не должно деморализовывать жертву так, как это обычно бывает. Жертва начинает считать себя униженной и осквернённой, и это происходит потому, что жертва мыслит теми категориями, которыми мужчины заставили нас мыслить. Мужчины наделили изнасилования очень громоздким смыслом, который заключается в том, чтобы свести женщин до уровня самых ничтожных существ. Но в изнасиловании на уровень ничтожного существа опускается только сам насильник, и это нам следует помнить. Мужчины насилуют женщин не только из-за ненависти, но и из-за своей слабости. Иметь потребность унижать и оскорблять - удел существа, которое ничего из себя не представляет. Сильному существу - женщине, не нужно этого делать. Она и так сильна, ей не нужно кого-то унижать, оскорблять, насиловать - для того, чтобы почувствовать свою полноценность. Мы и так полноценны.Женщины не насилуют мужчин потому, что в нас нет грязи, а не потому, что «женщинам нечем насиловать». Изнасиловать мужчину можно чем угодно, хоть его собственным пенисом, хоть молотком. Но нам это не интересно, нам это не нужно, по крайней мере массово (речь сейчас не идёт о женщинах, которые хотели бы отомстить). Жертвы изнасилований ощущают боль, гнев, страдают, кто-то даже уходит из жизни. Изнасилование нельзя пережить - его переживают всю жизнь. Это навсегда остаётся с жертвой. Но должно быть ровно наоборот: с этими чувствами должен жить насильник. Это он должен каждую минуту думать о том, что совершил непоправимое, что он ничтожен. Но у мужчин как у класса нет рефлексии. И это дополнительно многое говорит о них. В частности то, что нет смысла работать с мужчинами, просить их не насиловать, развивать их эмоциональный интеллект. Единственный способ избавиться от изнасилований - избавиться от насильников. А вот каким способом - в праве решать только жертвы. Швея Кровавая
